Тишина в Архиве Знаний была особенной — словно она сама была поглощена дыханием старых книг, каждый шорох страниц передавался в воздухе, как лёгкий шёпот давно забытых историй. Вонь пыли, кожи и магии наполняла лёгкие, а крики и шаги, доносившиеся из коридора, как будто растворялись среди запылившихся страниц. На полках, в ожидании своих читателей, неуклюже покачивались фолианты. Где-то в глубине помещения работали клерки, их шаги лишь слегка нарушали атмосферу, а искрящиеся светлячки-заклятия, вспыхивающие в углах, выглядели почти как сны.

Падме стояла у полки с ритуальными книгами времён Второй магической войны, её пальцы медленно перебирали страницы, но мысли давно не были там, где должны были быть. Когда в проходе появился Алекс, её сознание распалось, как старый фолиант, страницы которого раскрылись на самой опасной главе.

— Стеллаж 9В, серьёзно? — его голос был низким, почти неприязненным, но едва заметно весёлым. — Это секция, к которой я с трудом получил доступ. Ты здесь по приглашению или всё-таки по взлому?

Её взгляд оставался прикован к книге, но уголок губ слегка дернулся, когда она выдохнула:

— Если я скажу "по интуиции", вы добавите это в досье? — она не поворачивалась, но в её тоне слышалась лёгкая ирония.

— Уже добавил, — он не шутил. — Раздел: "Упрямая и самоуверенная".

Она, наконец, обернулась. Он стоял почти вплотную, едва ли не касаясь плечом полки. Запах дождя и холодного воздуха от него проникал в её лёгкие, а само его присутствие оказалось слишком явным, как молния перед бурей. Тёмные глаза с лукавым огоньком наблюдали за ней.

— И что вы здесь делаете? Следите за мной снова?

Он слегка приподнял бровь, и его губы растянулись в полусмешке.

— Только чтобы убедиться, что ты не прячешь проклятые филактерии под юбкой, — его голос был тяжёлым, с явным подтекстом, но в нём слышалась какая-то насмешка. — Или ты хочешь, чтобы я следил?

— Возможно, — её глаза блеснули, когда она шагнула навстречу, — просто хочу увидеть, как ты снова будешь нервно моргать, если я подойду слишком близко.

Шаг, ещё один. Их тела почти соприкоснулись. Падме почувствовала, как его дыхание ускорилось, а в её животе разлился лёгкий жар. Время словно растянулось, и магия между ними сгущалась, становясь почти осязаемой.

— Падме... — его голос стал более хриплым, и взгляд скользнул на её губы. Он не отводил глаз.

Она наклонила голову, пряча усмешку, но не отступая.

— Что? — её слова прозвучали почти как вызов, искрящийся, как пламя.

— Это плохая идея.

Её губы растянулись в еле заметной усмешке, и она шагнула ещё ближе.

— У вас на всё есть свод правил, Уитмор. Наверное, в голове у вас есть отдельный раздел, где я — пункт номер девять: "Категорически не трогать".

Он замолчал, его глаза стали чуть темнее, и она увидела, как напряжение в нём усиливается. Он медленно поднял руку, будто собирался отстранить её, но вместо этого пальцы скользнули по её талии, прижимая к себе. Быстро. Неосторожно. Почти болезненно.

— Здесь болит? — её голос стал мягким, но даже в этом тихом шепоте скрывался вопрос, который звучал как обещание.

Он вздохнул, перед тем как ответить. Его пальцы заскользили вверх, чуть сильнее сжали её, и он прошептал:

— Только когда ты рядом.

Она не отстранилась. Вместо этого её руки нашли его шею, прижимая его сильнее. Это было не нежно. Это было быстро и отчаянно, как если бы каждый момент, упущенный между ними, был слишком ценен. Жадный поцелуй, разрывающий все барьеры, на грани страха и желания. Он стал жёстким, без оглядки на сдержанность, и это было именно то, чего они оба так долго избегали.

Падме почувствовала, как её сердце бьётся в унисон с его, как будто оно готово вырваться наружу. Их тела слились в едином порыве. Они не слышали ни шагов, ни шумов вокруг — только друг друга.

Звук шагов клерка в соседнем проходе резко вернул их в реальность. Они замерли, но только на мгновение, прижавшись друг к другу. Дыхание было горячим, с трудом сдерживаемым. Он почти стиснул зубы, его руки продолжали держать её, с силой, которая казалась едва сдерживаемой.

— Тихо, — прошептал он, его губы почти касались её уха. — Или ты хочешь, чтобы нас застали?

Она прикусила губу, и её взгляд стал чуть более игривым.

— Может быть, — выдохнула она, — чтобы потом снова устроили допрос. И на этот раз — с практикой.

Он не мог сдержать улыбку. Резко, почти с яростью, он снова поцеловал её, но теперь это было не так поспешно. Он тянул, его движения были более уверенными, как у человека, который слишком долго сдерживал себя. Всё было слишком поздно для отступления.

Когда они отстранились, мир снова оказался реальным. Лёгкие звуки, далекие разговоры, стук старой книги, чихание где-то в коридоре.

Он выдохнул, тяжело, но как-то с облегчением.

— Это было... — он начал.

— Запрещено, — она закончила, её голос был почти беззаботным. — Как всё лучшее.

Он вновь вздохнул, его взгляд стал темным, как ураган, готовый разорвать всё на пути.

— Будь осторожна, Падме. Мне невыносимо смотреть, как ты лезешь в тьму, и ничего не могу с этим поделать.

Она слегка улыбнулась, её взгляд оставался твёрдым.

— А я думала, ты уже понял. Иногда в темноте можно найти нечто прекрасное. Или хотя бы — правду.

После окончания Хогвартса Падме Забини устроилась работать в Министерство магии, несмотря на усиливающиеся гонения на чистокровных волшебников. Долгое время её род, известный своими связями с тёмными и могущественными волшебниками, оставался под подозрением, но её знания и способности оказались слишком важными для того, чтобы игнорировать её вклад.

Падме устроилась в отдел, который занимался редкими и запрещёнными магическими книгами и артефактами — её должность связана с исследованием древних ритуалов и магических предметов, многие из которых представляли собой опасность для всей магической общины. Её работа заключалась не только в хранении и классификации этих объектов, но и в исследовании их свойств, часто находя весьма нестандартные пути решения задач. Министерству требовались такие специалисты, как она, с уникальными знаниями в области тёмной магии и запретных ритуалов, чтобы иметь возможность контролировать и, если необходимо, нейтрализовать потенциальные угрозы.

Несмотря на свою карьеру, Падме часто сталкивалась с предвзятостью со стороны коллег. Множество её противников использовали её происхождение как оправдание для недоверия. Гонения на чистокровных волшебников и сдерживающие меры, связанные с их репутацией, сделали её положение в Министерстве особенно сложным. Однако благодаря своему умению оставаться скрытной и защищённой за стеной профессионализма, Падме удалось не только получить доступ к секретным архивам, но и зарабатывать уважение тех, кто понимал, что её знания по-настоящему ценны.

Падме также участвовала в расследованиях, связанных с контрабандой магических артефактов, нарушением законов о безопасности магии и расследованиях по тёмным культистам. Часами она сидела в Архиве Знаний, среди старых книг и запрещённых ритуалов, исследуя магические текстовые артефакты и собирая информацию о возможных угрозах.

Её работа была полна опасности и разочарований, ведь каждый найденный артефакт мог стать ключом к серьёзной угрозе. Но для Падме это было также своего рода испытание — возможность доказать, что её место в этом мире заслужено, несмотря на происхождение, несмотря на всё, что её семья пережила.